чем заканчивается прогулка по приграничной зоне приэльбрусья без пропуска

О том что было дальше, можно прочитать в его воспоминаниях.

Автор текста: Петр Фомичев. Фотографии: Денис Иванов.

– Вы понимаете, что если у вас нет пропуска, то вам придется проследовать за мной?

А я ведь понимаю.

Я, собственно, сам поперся на перевал. Мы вышли ранним утром, шагали по беcконечной белоснежной простыне, спускались на огромных скоростях в ущелье и долго преодолевали гигантские лавинные выбросы.

Все это в рамках Российской Федерации.

Страны, которую Табаки обняли со всех сторон своими лапами, лижут шершавым языком ее уши, да только и думают, как бы просунуть нос сквозь границу нашей родины – особенно, если ее граница проходит по таким ущельям и скальным сбросам, что ни один идиот не начнет оттуда великого вторжения.

Особенно со стороны Грузии, где даже пограничников нет.

И вот я стою перед родным ФСБшником, который подчеркнуто вежливо объясняет мне, что он охраняет ничто от ничего и в связи с отсутствием пропуска на проход по зоне с ничем он обязан вызвать наряд.

Я отвечаю, что пропуск у меня есть – я заказывал его на Госуслугах, регента Великого Цифрового Правительства. Формы заполнял, цифровой ключ поворачивал, музыка играла и птичка нежно щебетала: «14 дней рассматривается заявление на пропуск для прохода по пограничной зоне».

Но беда пришла откуда ждали – ФСБ отправило пропуск простым письмом и Почта России абсолютно бессовестно его потеряла. Копий пропуска нет, электронных опций нет, заказывать заново – поздно.

Молодой человек, ну что вы звоните опять, я ведь вам уже все сказала, я вам что, справочная (звоню в справочную)? Да, ну и что, что Фемида уже взвешивала ваше дело на весах – у нее обед, до свидания.

За мной приезжает наряд – 2 автоматчика, молодой командир с хитрым прищуром и собака. Здороваются за руку, слушают меня внимательно и говорят, что пора мне лишаться административной девственности. Под мои шутки и хорошее настроение после удачного спуска мы катим в часть.

Молодой командир с хитрым прищуром листает мой загранник и интересуется, почему я так часто езжу в Германию. Скучаю, небось, по Германии-то?
Я глажу немецкую овчарку.

В части мне все очень рады – опять жмут руку, сажают в специальную комнату для граждан РФ. Она отличается от обычных казематов тем, что там есть диван, телевизор, газеты, а опер носит чай.

Приходит начальник заставы и я еще раз (уже в третий) пытаюсь объяснить, что нужно позвонить в Нальчик и уточнить, что пропуск мне выдавали. Он звонит в Нальчик и убеждается, что пропуск действительно выдавали.
И да, на мое имя. А я сижу перед ним.

Но, так получается, что несмотря на это удивительное обстоятельство моего физического нахождения рядом с ним, для завершения дела нет главного – бумажки, сука, которую потеряла Почта России.

Нальчик – Нальчиком, а по закону должен быть пропуск. А раз пропуска у меня нет – значит быть мне оштрафованным на 1000 русских рублей.

Я покорно соглашаюсь, лишь бы побыстрее, и выхожу с документами из милейшей пограничной заставы.

Я прощаюсь со всеми за руку.

Опер, начальник заставы, несколько пограничников, трое людей в наряде, собака, двое пограничников на дежурстве – все они тратят в сумме больше 40 часов на меня.

Сила этой многострадальной страны всегда была в том, что закон на этих просторах – понятие философское. Он подвержен рефлексии, сомнениям, он ближе к пластилину, чем к граниту.

Закон стелется по лесам утренней дымкой, но как ни хватай его – не получится осязать.

Поэтому в иные времена я бы дал эти 1000 рублей пограничнику еще в самом начале и мы разошлись с миром. Это сэкономило бы 40 часов всех участников процесса и они бы занялись чем-нибудь полезным.

Но нет хуже момента, чем когда приходит Цифровое Правительство со своими повсеместными камерами с распознаваниями лиц и вынуждает реально соблюдать все законы.

Неэффективность на всем протяжении российской истории компенсировалась вот такой вот нехитрой коррупцией на местах, капая WD-40 на особо ржавые места законодательства. А как жить в мире, где весь корпус российского КОАП нужно действительно соблюдать – я не знаю.

Если за каждым таким местом начнет смотреть умный глаз и заставлять людей жить по нашим сумасшедшим, безумным законам, то это будет эффективнее любых митингов раскачивать лодку, которая, в конечном счете, все равно перевернется и пойдет на дно.

В смысле, у лодки шансов нет – она сгнила и очень медленно уходит под воду, но вот эта совершенно космическая неэффективность, которая сошла со страниц Уловки-22, она еще быстрее расшатает ее уставший корпус.
Не перевернется, так потонет.

– Ты знаешь – говорит мне опер – лет 10 назад проблема была в зарплатах, а людей набрать было не проблемой. А теперь денег платят нормально, квартиру дают, а штат нанять не выходит.